Айзек Азимов - Основание [Академия]

Поули Верисов неоднократно имел возможность последовать этому совету, потому что он уже четырнадцатый год находился на Анакреоне в двойственном положении, и жизнь его нередко представляла собой танец босиком на раскаленном железе.

Для жителей Анакреона он являлся Верховным жрецом, представляющим таинственный Фонд, который для «варварских» планет был оплотом той религии, которую в последние тридцать лет усиленно насаждал Сэлвор Хардин.

В этой ипостаси ему оказывались всякие почести, которые его ужасно утомляли – он от души презирал все эти ритуалы, в которых был вынужден участвовать.

Но для предыдущего короля Анакреона, как и для его молодого внука, который теперь взошел на трон, он был всего лишь послом державы, которой они одновременно боялись и страстно желали завоевать.

Короче, это была весьма неприятная работа, и это его первое возвращение на Терминус за последние три года было для него своеобразным отпуском, несмотря на вызвавший его неприятный инцидент.

Поскольку Верисову не впервой было путешествовать в условиях строжайшей секретности, то он в очередной раз воспользовался афоризмом Хардина о пользе прямолинейности.

Переодевшись в гражданскую одежду – что само по себе было маленьким праздником – он отправился на Терминус на пассажирском лайнере вторым классом.

По прибытии он смешался с толпой в космопорте и из кабины видеофона позвонил в городскую ратушу.

– Мое имя – Ян Смайт. На сегодня мне назначена аудиенция у мэра.

Подключившись тут же к другой линии, деловитая молодая дама с неприветливым голосом произнесла несколько неразборчивых слов, а затем сухо сообщила Верисову: «Через полчаса мэр Хардин примет вас, сэр». Экран видеофона погас.

Выйдя из кабинки, посол Терминуса на Анакреоне купил номер «Городской газеты» и, словно бы прогуливаясь, прошел в парк при ратуше и уселся на первую же попавшуюся свободную скамейку. В ожидании назначенного часа он успел прочесть передовицу, спортивные новости и страницу с комиксами.

Через полчаса, сунув газету под мышку, он вошел в ратушу и назвал в приемной свое имя.

Никто при этом не обращал на него внимания – словно он был человеком-невидимкой – и в этом не было ничего удивительного – ведь он вел себя совершенно естественно.

Увидев его, Хардин улыбнулся:

– Берите сигару! Как прошло путешествие?

Верисов не замедлил воспользоваться его предложением.

– Скучать не пришлось. По соседству со мной летел священнослужитель – направлялся сюда для прохождения специального курса обучения по использованию радиоактивного синтетического препарата для лечения рака. Вы, я думаю, в курсе…

– Но названия этого средства он ведь наверняка не знал?

– Конечно, нет. Для него это – Священная Пища.

Мэр улыбнулся:

– Продолжайте.

– Он вовлек меня в богословскую дискуссию и постарался приложить все усилия – естественно, на своем уровне – чтобы возвысить мой дух и помочь избавиться от низменного материализма.

– Он так и не смог узнать своего Верховного жреца?

– Без его малиновой мантии? Кроме того, он со Смирно. Довольно любопытное происшествие. Я даже удивлен, как прочно укоренилась религия науки. С точки зрения социологии, можно сделать вывод, что когда начала ослабляться связь Империи с ее окраинами, то и наука начала деградировать, в первую очередь, на дальних планетах. Теперь, чтобы ее приняли, науке пришлось предстать в новом обличье, что она и сделала. Все выходит очень складно, когда призываешь на помощь символическую логику. Я даже написал на эту тему статью – исключительно для собственного удовольствия – ее ведь не опубликуешь!

– Любопытно! – мэр заложил руки за голову и вдруг произнес. – А теперь рассказывайте, каково положение на Анакреоне?

Посол, нахмурившись, вынул изо рта сигару; с неприязнью взглянул на нее и отложил в сторону.

– Ситуация довольно скверная.

– Потому-то вы и прилетели.

– Естественно. Положение на сегодняшний момент следующее: основной фигурой на Анакреоне является принц-регент Виенис. Дядя короля Леопольда.

– Знаю. Но в будущем году Леопольд достигает совершеннолетия. Кажется, в феврале ему исполняется шестнадцать.

– Да, – Верисов выдержал паузу и мрачно добавил. – Если он останется в живых. Отец короля погиб при подозрительных обстоятельствах – во время охоты ему в грудь попала пуля-игла. Разумеется, было объявлено, что имел место несчастный случай.

– Кажется, я помню этого Виениса. Я видел его на Анакреоне, когда побывал там перед тем, как мы выкинули их с Терминуса. Сейчас, припомню. Кажется, смуглый такой молодой парень, брюнет; правый глаз у него еще косил. И нос такой смешной, крючковатый.

– Он самый. Косой глаз и нос крючком – только он уже успел поседеть. Он ведет нечистую игру. Правда, к счастью, это самый отъявленный дурак на всем Анакреоне. Он считает себя дьявольски хитрым, и это делает его глупость еще более очевидной.

– Так оно обычно и бывает.

– Он считает, что для того, чтобы разбить яйцо, в него надо влепить атомный заряд. Наглядное тому свидетельство – налог на церковную собственность, который он попытался ввести два года назад, сразу после смерти прежнего короля. Помните?

Хардин медленно кивнул и улыбнулся:

– Жрецы подняли жуткий вой!

– Да, такой, что он дошел до самой Лукреции. С тех пор Виенис стал куда осторожнее, когда имеет дело со жрецами, но все равно действует весьма грубо. В определенном смысле это плохо для нас – его самоуверенность безгранична.

– Не исключено, что он слишком усердно пытается скомпенсировать свой комплекс неполноценности. У младших сыновей королевских фамилий это случается.

– Но результат получается тот же. У него пена изо рта идет, так ему хочется захватить Терминус. Он даже почти не пытается скрывать это. И с военной точки зрения он вполне в состоянии это сделать. Старый король создал отличный флот, да и Виенис в последние два года не сидел сложа руки. Тот же налог на церковную собственность в действительности предназначался на военные нужды, а когда этот план провалился, он вдвое увеличил подоходный налог.

– Это вызвало недовольство?

– Небольшое. В течение нескольких недель основной темой всех проповедей в королевстве было повиновение властям. Правда, благодарности за это мы от него не дождались.

– Хорошо. Общее положение дел понятно. А теперь скажите, что же все-таки случилось?

– Две недели назад анакреонский торговый корабль обнаружил древний крейсер старого имперского флота, который дрейфовал в космосе лет триста, а то и больше.

В глазах мэра появился интерес; он выпрямился в кресле.

– Да, я слышал об этом. Я даже получил просьбу от Комиссии по навигации приобрести этот крейсер для изучения. Насколько я понял, он хорошо сохранился.

– Даже слишком хорошо, – сухо ответил Верисов. – Когда на прошлой неделе Виенис получил ваше предложение о передаче корабля Фонду, с ним чуть припадок не случился.

– Кстати, ответа от него до сих пор нет.

– Он и не ответит, разве что пушками – по крайней мере, надеется на это. Вы знаете, что в день моего отлета с Анакреона он явился ко мне и выдвинул встречное предложение: чтобы Фонд отремонтировал этот крейсер и вернул его правительству Анакреона. У него даже хватило нахальства заявить, что ваша нота является свидетельством намерения Фонда напасть на Анакреон! И заявил, что в случае отказа от ремонта боевого крейсера он будет считать, что его подозрения подтвердились, и будет вынужден принять меры по защите Анакреона. Так и заявил – будет вынужден! Вот почему я здесь.

Сэлвор мягко рассмеялся.

Верисов улыбнулся в ответ и продолжил:

– Разумеется, он ожидает, что мы откажемся, и с его точки зрения это будет прекрасный предлог для немедленного нападения.

– Я это прекрасно понимаю, Поули. Что ж, в таком случае, по крайней мере полгода у нас есть. Мы приведем корабль в порядок и вернем его принцу-регенту с сердечным приветом от меня лично. Пусть он будет назван «Виенис» – в знак нашей дружбы и взаимного уважения.

Он усмехнулся.

Верисов опять лишь чуть заметно улыбнулся в ответ.

– Вы правы, Сэлвор, я тоже считаю этот шаг логичным, но все же я испытываю беспокойство.

– По какому поводу?

– Это ведь настоящий старый крейсер! А в те времена строить умели. Его объем равен половине объема всего анакреонского флота. На нем установлено атомное оружие, с помощью которого можно разнести на куски целую планету; его защита абсолютно непроницаема для Q-лучей и не накапливает радиацию. Он слишком хорош для них, Хардин…

– Вы, Верисов, мыслите слишком поверхностно. И вам, и мне хорошо известно, что с помощью вооружения, которое у него есть сейчас, Анакреон способен без труда захватить Терминус, не дожидаясь, пока мы отремонтируем крейсер. Так что дадим мы им крейсер, или нет – особого значения не имеет. Вы ведь сами понимаете, что до настоящей войны дело не дойдет.